О`Санчес - Нечисти
– Не волнует меня его осознание…
– Тебе хочется говорить, а не слушать… До встречи.
– Нет! Извини, подожди!!!
– Ты жди…
Тетка исчезла, а вместе с нею и половина могильной тяжести на сердце. Денис обиженно замычал, вздохнул и с маху приложился виском в каменный пол – ноги подвели, подкосились. Боль от удара отрезвила, позволила опомниться… Только теперь, задним числом, нахлынул ужас воспоминания во всей своей полноте… А ведь он еще умудрялся чего-то там с Ней говорить… А простым людям каково? А когда она уже по-настоящему приходит?.. О-о-о… Не встать, и руки дрожат… Морка… Ты чего такой взъерошенный, ты же с ней «на ты» бы должен…
– О, Повелитель… – Черная львица каменным своим языком неуклюже пыталась лизнуть Денису правую кеду, привлечь внимание.
– Мут… Мут-Сохмет, чья это кровь и зачем ты меня ею запачкала?..
– Эта кровь, о Повелитель, тех презренных су…
– И ты тоже Ее боишься?
– Да, о Повелитель. И наша с Ней встреча очень близка, если ты не пощадишь меня…
– Не врубился?
– Отпусти, Ночь на исходе…
– Отпускаю, а куда ты?
– В то место и положение, где я была перед приходом Прежней Ночи…
– И все? И ты опять на тысячу лет каменная?
– Да, о Повелитель, если ты не призовешь меня в обычную ночь и не наградишь силой… Служа тебе, я смогу жить и двигаться… Но… Ночь кончается…
– Беги же! Я позову, когда надо будет. Беги! – Денис с невольным сочувствием сопроводил ее ментально… Успела… Уснула… Слышишь меня?.. Я тебя позову… В городе, должно быть, утро, а здесь темно, как ночью, только лампочки дежурные… Уй… СПИ! Спи, дежурный, забудь нас, сейчас мы уйдем, тихонечко уйдем… Ленька, а вот ты Ее не боялся, я же чувствую… Герой ты мой, нежить-шестиножка… А ты тоже герой, я видел, как ты отважно бросился на нее, да-а…
Солнце по куполам и шпилям, теплый, с улыбкой, свет от него отскакивает рикошетом от стен и улиц – и прямо в сердце, мягчайший ветерок, свежесть, никаких миазмов… Вода плещет… И не по его повелению, а сама… Было видно, что по набережной уже прошлись машины-«поливалки», когда успели? Асфальт мокрый и непривычно чистый… А главное – светло по-настоящему!
Денис глянул вниз: правая нога, от колена до ступней, вся в пятнах крови… Потрогал висок и щеку – ссадины и тоже кровь. Уж мы с Сохмет постарались… Утро не утро, а сил должно хватить. Денис закрыл глаза, чтобы поярче представить и лучше сформулировать желание, но суета в голове мешала сосредоточиться… Денис открыл глаза: джинсы чистехоньки, словно после тщательнейшей стирки, а кеды… Такое ощущение, что правая даже чище левой стала, забавно. Свет мой зеркальце… И зеркало мгновенно появилось в руке… И исчезло, показав свежеумытые и невредимые лоб и щеки, растрепанные волосы, недоверчивый взгляд… Что, рыжий, недурственно так-то – на халяву всегда быть выглаженным и чистым? Погоди, Антихристу еще и не такое по силам. Захочу – так и зубы станут самочи… ща… щиеся! Но я не захочу на всякий случай. А то можно оскотиниться до полной богоподобности…
До дому идти пять минут… А не хочется. Ни идти, ни лететь… Дома опять тоска… Денис только подумал, а сосущая сердце боль уже вернулась к нему, силою своей почти не уступая ужасу от знакомства с вечнохолодной тетей-смертью. Надо переметнуть мысли на что-нибудь нейтральное такое… Морку подразнить, сообразить насчет завтрака, может, в Сеть выйти…
Денис лихорадочно перебирал привычные приемы, помогающие оттолкнуть эту боль, которая мучает, но которую забывать нельзя… Ничего не помогает… Словно бы все опять происходит, по второму кругу… Ма… Маша… Маша! Это та девушка, ее угасающую боль он чувствует! Только этого не хватало!
Денис прыгнул в небо, и все, что он запомнил от полета, это хищный, мощный шелест крыльев за спиной, какая-то баржа с песком внизу на воде, влекомая кургузым катерком, Моркины дурацкие требования «кр-р-рови»… И ощущение того, что он опоздал… Она уже… Наверное, можно было быстрее добраться, но Денису некогда было придумывать. Дверь с грохотом влетела внутрь, с запозданием взвизгнули покалеченные дверные косяки… Невероятным усилием воли Денис заставил себя задержаться на пороге, буквально на миг… Махнул рукой – перекрывая доступ любопытным – и ринулся вглубь, откуда еле слышными, утихающими толчками шли волны предсмертной муки.
Девушка лежала без сознания, белое лицо, белые руки с красными лентами на запястьях… Кровь на постели, кровь на полу, специфический «кровный» запах, как от Моркиных трапез…
Денис подобрал бритву, прикинул про себя, пожелал… Разрезы затянулись – как не было их на тонких запястьях… Кожа, сосуды, сухожилия – все в порядке… Но она сама наложила на себя руки – Денис откуда-то черпал знания, новые для него, но на самом деле древние, магические… Она сама приняла решение, и магия бессильна повернуть вспять движение жизни…
– Так ты насмеялась надо мною, жирная тварь!.. Ты знала, а я тебе, как дурачок, вопросы… Ну… – Денис зашипел от ненависти и отчаяния, и даже Ленька не выдержал: прыгнул со спины и притаился в углу под потолком. Сметливый ворон выглядывал далеко из-за двери и в комнату, до потолка заполненную безадресным гневом своего юного господина, тоже не рвался…
– ВСЕЮ СИЛОЙ, ЧТО ЕСТЬ ВО МНЕ, ПОВЕЛЕВАЮ… Скорее же… что надо… как правильно сказать… ВЕРНИСЬ В ЭТОТ МИР, МАРИЯ!!!
Прошла секунда… И еще две… Денис чиркнул ладонью воздух, смел в никуда лужи и пятна крови и бухнулся на колени рядом с кушеткой…
Зубы стучали. Он боялся прикоснуться к руке ее, к сознанию… Боялся проверить… В лице по-прежнему ни кровинки, грудь неподвижна…
– Ты… жив?..
– Кто, я??? – Денис отпрянул, поперхнулся сухим смешком. – Это ты жива!
– И я… жива…
– Вот именно, что «и ты»… Лежи, лежи! Тебе нельзя вставать!..
Девушка и не пыталась, только повернула голову в его сторону, голос ее был чуть слышен. Шевельнула пальцами…
– Что случилось?
– Это тебя надо спросить, а я едва успел. Нет, ну ты дурная, не то слово! Зачем, Маша?
– Что… зачем…
– Зачем ты попыталась… Погоди. – Денис глубоко вздохнул и дунул в нее. Мария сморщилась и охнула. – Что, больно?
– Нет, горячо просто… Подожди, я сяду, а то голова закружилась.
– На фига это тебе было нужно?.. Лежи, я сказал, ну пожалуйста. Через несколько минут встанешь, я скажу, когда будет можно.
Девушка послушалась, осторожно легла на спину. Приподняла одну руку, вторую…
– Не пойму ничего, в голове все путается… Где сон, где явь… Денис…
– Тут он.
– Я сумасшедшая или действительно что-то происходило со мной, с нами, вот в этой квартире?.. Где все?
– Все? Если ты сестру и родителей имеешь в виду, то не знаю, а если ту дрянь, что здесь окопалась и тебя мучила… Она кончилась, лапти отбросила… И ты чуть было вслед за ней не побежала, я едва успел вернуть. Зачем, Маша? Тебе жить надоело или захотелось «красиво уйти»?
![Дмитрий Головёнкин - Последняя сессия [СИ]](/uploads/posts/books/96307/96307.jpg)
